поликлиники, бесплатные юридические конторы, театры и столовые для нескончаемого потока новых и новых подростков, стекающихся в Ист-Сайд из Восточных штатов. Эбби счастлив: он здесь один из самых старших, самых речистых и образованных, лидер не признающей авторитеты вольницы. Занятно, но как позже обескураженною подметил сам Эбби, всем вдохновителям и идеологам движения было в 66-67, по крайней мере, за 30."
       Как вспоминал об этом сумбурном времени больших надежд Эбби, "это было упоительно -ощущать причастность к великим историческим переменам, было такое чувство, словно земля пружинила под ногами. Может ли это повториться? Нет, никогда. Такому уже не бывать никогда. Музыка никогда не будет больше такой заводной, любовь такой свободной, а дурь такой дешевой".18 Предчувствие мирового переворота и вселенской весны казалось само собою разумеющимся. Уже в 1964 знаменитый друг Хоффмана будущий глава "Белых пантер" и создатель группы МС-5 Джон Синклер мечтал о том, "какая славная будет жизнь" с простодушием Василия Ивановича, грезившего на привале о будущей коммунии: "Мы идем к сознательному сообществу художников и влюбленных, которые вместе живут, вместе работают, владеют всем сообща, вместе покуривают косячок, вместе танцуют и все вместе трахаются. И мы несем по свету свое Слово все вместе, как только можем - своим прикидом, свободно странствуя повсюду, нашей музыкой и танцами, нашим отношением к собственности19, нашим укладом совместного человеческого общежития, каждым своим вздохом на этой планете". В глазах Нации Свиней, однако, как подметил Хоффман, дети цветов были вовсе не "прекрасным народом" или "поколением любви", a "commie-drug-addict-sex-crazy-dirty-homosexual-nigger-draft-card-burner-runayay-spoiled-brats". Может быть, и в этом тоже была доля правды: "It was not all smiles and flowers in the slum. We had our Mansonesque moments". С одним из мэнсонообразных столкнулся и Эбби: легендарный глава ист-сайдской общины Galahad установил в своем трайбе авторитарную систему беспре¬кословного послушания. Свобода любит гримас¬ничать, а ее ужимки непредсказуемы...
       Эбби изрекает: "Мы - поколение настоящего" (Now Generation), иными словами, лучший мир - здесь и сейчас, немедленно! При этом все, что связано с миром отцов, не годится никуда: "Question Authority!". "Социальный критик" Мария Меннес как в воду глядела: "Если бы взрослым нравились их длинные волосы, они бы обрились наголо20. Единственное, чего они не могут вынести - так это нашего одобрения".
       И все-таки это было поколение, воспитанное по книгам доктора Спока, и стремилось оно не к погрому и анархии, а к радости. Расцветивший Америку психоделическими постерами художник оп¬арта Питер Макс после всех потасовок в университетах считал, что старый мир уже проиграл: "Мы вступаем в Золотой Век вечного мира и красоты. Революция победила; она уже произошла". Наступала долгожданная Эра Водолея. Вся история оказалась только предисловием к Революции Свободного Сознания, и в прошлом интерес вызывали только предвидения того, что творилось вокруг. САМОЛЕТИКИувидели потаенный смысл в текстах Льюиса Кэррола, а вокруг довоенного диснеевского мультика "Фантазия" (1940) разразился настоящий бум: оказывается, старина Уолт предсказал психоделию! На телеканале NBC появилось сделанное в духе йиппи комическое шоу под прозрачным названием "Laugh-in". Жизнь текла, как один бесконечный сейшен: QUICKSILVER MESSENGER SERVICE, THE FUGS, THE CHARLATANS, ITS A BEAUTIFUL DAY, THE PEANUT BUTTER CONSPIRACY, MOBY GRAPE, DAN HICKS AND HIS HOT LICKS, THE DIGGERS, - кого только не было среди позабытых теперь властителей дум, не одни ведь САМОЛЕТИКИ, GREATEFUL DEAD и деревенщина Джо со своей рыбкой подливали масла в этот веселый огонь.

 

2 тысячи хиппов под руководством Эбби устроили на Манхэттене Sweep-In и Tree-Plant-ln (по-нашему, субботник). Еще один пример того, что контркультура вовсе не призвана гадить и разрушать: с этим справляется Истеблишмент. Несколько лет спустя это же непривычное для Америки начинание повторила секта Муна. От опошления идеи кропот¬ливыми адептами желтолицего прохиндея Эбби